Дикая раса - Страница 60

— Это хрен знает что такое, — доверительно сообщил дракону Лэнгсон. — Пьяный я, а слюней напустил ты…

— Фафнир! — проснулась Венди. — Ах ты сволочь! нагадил?!

— Не волнуйся, — успокоила Лурдес. — У меня растворителя залейся. Тут же ваших целая рота, и за всеми звери ходят. Бывает.

— Да? — неопределенно уронила Венди.

— А потом?

— Что — потом?

— После Академии. Давно служишь?

— Год — это давно?

— Как посмотреть.

— Верно, — экстрим-оператор поиграла толстодонным стаканом. Лурдес долила ей персикового сока. — Я сначала по наземным специализировалась. О DRF-77/7 слышала?

— Господи Иисусе… — прошептала Лурдес, прикрыв глаза. Дотронулась до деревянной ацтекской маски, маленькой и черной, неподвижно, как приклеенная, лежавшей на ее груди.

— Да не так все страшно было, — Венди сверкнула зубами, окинув шипастую громаду Фафнира горделивым взглядом. Тот почуял хозяйскую ласку и засвиристел в ответ. — Это потом раздули… Вот. Потом еще. Потом… к этим. Прикомандировали.

— Ну и как? — с интересом спросила Лурдес.

— Ничего, — Вильямс усмехнулась снова. — Воюем.

Маунг размышлял.

О’Доннелл тупо пялился в пол. Он всецело доверялся первому пилоту, который, очевидно, хоть что-то понимал в происходящем. Патрик не понимал ни шиша. Вдобавок он боялся Риверы, и еще больше — неизвестности. Рассказать? О чем? В чем их подозревают? При чем здесь главный ксенолог, если речь о каком-то преступлении? И при чем здесь, язви его в душу, пилоты?

Кхин незаметно закусил губу. Пауза затягивалась. Чем дольше они молчат, тем тверже Ривера убеждается в том, что им что-то известно. Маунг дорого дал бы за самый малый намек. Не знать, что именно ты не знаешь — есть ли положение хуже…

— Я прошу прощения, местер Ривера, — наконец, тяжело проговорил он. — Пожалуйста, уточните, что от нас требуется.

— У меня абсолютный доступ, — не чинясь, сообщил советник. Его интонации непостижимым образом напоминали о бетонных стенах и глухих решетках на окнах. — Иными словами, я располагаю информацией, к которой не допущен даже командующий. Я детально изучил все материалы. Меня интересует то, что можете рассказать вы. Пилоты. Возможно, имеет смысл расспросить артиллеристов и техников, но мне кажется, вы способны пролить больше света на случившееся.

Кхин поправил обшлага. Посмотрел в пол. Патрик почувствовал раньше, теперь и он чувствовал… Смотреть на Риверу тяжело. Это изматывает, как физический труд.

Итак, артиллеристы и техники? Стало быть, речь не о смерти капитана. Они-то не имеют к ней ни малейшего отношения.

— Все время рейса капитан находился в постоянном стрессе, — сказал он, гадая, чего же на самом деле нужно Ривере. — Но он не считал это причиной для обращения в медпункт. Думаю, что его сердце…

— Меня интересует другое.

— Подробности разговора капитана Карреру с ррит? — предположил Маунг. — Но все записано, мы вряд ли…

— Нет.

Кхин смотрел выжидающе. Сохраняя спокойствие. Он видел, что Ривере это не нравится. Ксенолог побарабанил пальцами по столу. Посмотрел в искусственную даль, предложенную щитовыми экранами.

— «Миллениум Фалкон», — сказал он.

— Простите? — изумился Маунг.

— Это прописано в вашем досье, — ксенолог обошел стол и сел, наконец, в адмиральское кресло. Теперь от собеседников его отделяла карта. Овеянный ее лиловатым светом, в золотящихся искрах и иглах тактических объектов, Ривера казался каменным големом. Цивилизованным горным троллем.

Маунг Маунг целиком посвятил несколько секунд сосредоточению.

— Талисман? — догадался Патрик и заторопился, нервно выламывая пальцы, — но… разве… они запрещены? Это же мелочь, просто для души…

— Пусть это вас не смущает, — смилостивился Ривера. — Это не предосудительно, местер О’Доннелл. Просто досье содержит полную информацию о вас. А вы, местер Кхин?

Тот поднял глаза. Профессиональный, изучающий взгляд ксенолога пронизал насквозь.

— Вы воспротивились, когда капитан потребовал снять амулет. Скажите мне, пожалуйста, что вы по этому поводу думаете?

Первый пилот «Миннесоты» опустил веки.

— Верить, — проговорил он, — это своеобразная психотехника. В зависимости от склада характера порой очень эффективная. Но я по-прежнему не понимаю, какую информацию мы должны вам предоставить.

Ривера впервые улыбнулся. Так мог бы улыбнуться лёд.

— Мы вместе с вами неторопливо идем к ответу.

Мысль Маунга лихорадочно работала, отсекая лишнее. Итак, талисманы, ксенология, техники, пилоты и артиллеристы…

— Мне нравится ваша теория, местер Кхин, — продолжал Ривера почти дружелюбно. — Психотехника. Фотографии детей, жен, девушек — тоже по сути амулеты. Своего рода. От них нет никакого вреда. Так спокойнее, легче на душе. И сказочный кораблик, который выпутывался из любых передряг, — чем не талисман? Объект для медитации, верно, местер Кхин?

Маунг смотрел на Риверу. Почти ел глазами, как пристало смотреть на начальство. На чеканном темном лице было деловое внимание и ничего более.

Патрик уже улыбался в ответ на каменную гримасу Риверы. Поза его стала чуть менее напряженной. Ксенолог прекратил наводить ужас, и О’Доннелл смог перевести дух.

— Есть легенда, — доверительно поведал советник. — Над дверью лаборатории одного великого ученого была прибита подкова. Однажды журналист спросил его: как он, образованный человек, физик, может верить в то, что подкова приносит счастье? Ученый — это был Нильс Бор — ответил, что он, конечно, не верит. Но подкова приносит счастье независимо от того, веришь ты в нее или нет. Итак, любезнейшие местеры, давайте на минуту примем точку зрения местера Бора и представим, что вера — не только психотехника. Что она имеет под собой реальные основания…